«Дух праздности унылой» в романе А.С. Пушкина «Евгений Онегин»

«Дух праздности унылой» в романе А.С. Пушкина «Евгений Онегин»20 марта 1833 года вышло в свет первое полное издание поэмы Пушкина «Евгений Онегин».

При прочтении одного из известнейших в русской литературе романа в стихах возникает вопрос: что есть важнейшее в натуре и судьбе главного героя, Евгения Онегина?

Иными словами, в чём смысл жизни для Онегина? Как писал Ф.М. Достоевский:

«Ибо тайна бытия человеческого не в том, чтобы только жить, а в том, для чего жить. Без твёрдого представления себе, для чего ему жить, человек не согласиться жить и скорей истребит себя, чем останется на земле, хотя бы кругом его всё были хлебы».

Вот Онегин. Он –

…мыслит, грустью отуманен:

Зачем я пулей в грусть не ранен?

Зачем не хилый я старик,

Как этот бедный откупщик?

Зачем не чувствую в плече

Хоть ревматизма? – ах, создатель!

Я молод. Жизнь во мне крепка;

Чего мне ждать? тоска, тоска!..

(Отрывки из путешествия Онегина)

Всё то же:

Цели нет передо мною,

Сердце пусто…

Однозвучный жизни шум томит Онегина. Хоть бы какая забота – даже болезнь, немощь старческая – это хоть чем-то наполняло бы жизнь.

Что становиться причиною такого состояния? – Пушкин называет его хандрою и сам побуждает нас отыскивать истоки её:

Недуг, которого причину

Давно бы отыскать пора,

Подобный английскому сплину,

Короче: русская хандра

Им овладела понемногу…

(Глава первая, XXXVIII)

Овладела понемногу, и овладела всерьёз:

Хандра ждала его на страже,

И бегала за ним она,

Как тень иль верная жена.

(Глава первая, LIV)

«Дух праздности унылой» в романе А.С. Пушкина «Евгений Онегин»Нетрудно заметить, что Онегин хандрит. Хандру его, переведя на язык других понятий, мы можем назвать «духом уныния». Дух же уныния, что нам уже слишком хорошо известно, истекает из духа праздности – а Пушкин как-никак недаром же и объединил их в неразрывное целое: в дух праздности унылой. Не имея никакого представления о святоотеческой мудрости, Онегин жизнью своей стал её зримым подтверждением, ибо «труд упорный ему был тошен».

Белинский и его последователи в подробностях разобрали роман в том, как отразил общественную жизнь России 20-х годов XIX столетия. «Евгений Онегин» - «энциклопедия русской жизни» - и кто же о том не слышал хоть раз.

Прежде всего, широка сама география романа: действие происходит в столице, в провинции. Тут же – и различные слои русского общества: и «цвет столицы», и провинциальное дворянство с его у3садебным бытом, обычаями и предрассудками. Мелькают имена знаменитых людей: Каверин, Чаадаев, кн. Вяземский. Мельком прослеживаются черты крестьян.

Именно живые черты эпохи являют собой важнейшие проблемы в самой гуще этой жизни. Белинский верно определил роман как «историческую поэму», хоть в этом обозначилась не вся истина, но истина несомненная. Прослеживаются черты влияния Запада на Россию и её образ «передового» человека времени:

Всё, чем для прихоти обильной

Торгует Лондон щепетильный

И по Балтийским волнам

За лес и сало возит нам,

Всё, что в Париже вкус голодный,

Полезный промысел избрав,

Изобретает для забав,

Для роскоши, для неги модной…

(Глава первая, XXIII)

Общественное сознание, однако, медленно пробуждалось, хотя истину отыскивало, озираясь на Запад, который помимо всей щепетильной галантереи и парфюмерии, поставлял собственные передовые идеи: английская политэкономия Адама Смита, классическая немецкая философия И. Канта и революционные общественные идеи Руссо, Дидро, Байрона, Вольтера.

Культурная жизнь России также становится известна из романа. Как обойтись теперь, к примеру, в рассказе о русском театре начала XIX в. без «Онегина»? На этом фоне, нам важнее понять не социальный портрет Онегина, но его религиозный характер. Но о какой религиозности можно говорить, когда её нет и вовсе?

Ни о каких духовных запросах героя либо какого-то его знакомца нигде, пусть мимолётно, речи нет. Не то что имени Спасителя нигде ни разу не встречается, но и упоминания о том, заходил ли герой хоть ненадолго в храм, пусть даже исполняя формальную обязанность. Воспитывает Онегина, впрочем, некий аббат, лицо как будто бы духовного звания, но рассказ о даваемом им воспитании слишком очевиден:

Monsier lAbbe, француз убогой,

Чтоб не измучилось дитя,

Учил его всему шутя,

Не докучал моралью строгой,

Слегка за шалости бранил

И в летний сад гулять водил.

(Глава первая, III)   

Да и истинный ли был Abbe? Проходимцев и авантюристов стекалось в  Россию немало.

Отсутствие информации о чём-то – тоже информация. Если религиозный опыт отсутствует в контексте, значит, его и не было в воспитании Евгения.

Всё это обрекло человека в тот самый дух праздности, какой оборачивается неизбежною хандрою.

Цели нет передо мною:

Сердце пусто, празден ум,

И томит меня тоскою

Однозвучный жизни шум.

Томит тоскою, томит хандрою… Хандра героя ещё ниже, и истоки её иные, нежели духовная жажда у автора. Не даром же Пушкин не забыл предупредить:

Всегда я рад заметить разность

Между Онегиным и мной

(Глава первая, LVI)

Разность уровня, прежде всего.

«Дух праздности унылой» в романе А.С. Пушкина «Евгений Онегин»Но уровень Онегина ниже пушкинского, но и выше, если сопоставить обстановку, в которой живёт главный герой. В романе не все так несчастны как Онегин. Большинство наоборот блаженствуют, и Пушкин разложил следующую систему ценностей:

Блажен, кто смолоду был молод,

Блажен, кто вовремя созрел,

Кто постепенно жизни холод

С летами вытерпеть успел:
Кто странным снам не предавался,

Кто черни светской не чуждался,

Кто в двадцать лет был франт иль хват,

А в тридцать выгодно женат;

Кто в пятьдесят освободился

От частных и других долгов,

Кто славы, денег и чинов

Спокойно в очередь добился,

О ком твердили целый век:

N. N. прекрасный человек.

(Глава восьмая, X)

Пушкин точно выделил духовное положение «блаженства мира сего». Это религиозность буздуховная.

Вот от этой религии «сокровищ на земле» Онегин осилил отказаться. Но иной приобрести не смог, томясь в духе праздности. «Царство Небесное силою берётся» (Мф. 11:12). Но на усилия в вере Онегин не способен. Он просто не находит, чем заняться, как за соломинку цепляясь за мечты о пуле, параличе, бедности, ревматизме – мечты, пожалуй, не искренние.

Онегин оказывается в своего рода безвоздушном пространстве, ему и впрямь нечем дышать: от фиктивных блаженств сумел отступиться, для истинных – лёгкие атрофированы в долгой праздности.

Если Пушкин страдал от недостижимости духовного света сионских высот, то Онегин существует в мире бесцельно, неприкаянно, словно лишний человек:

Несносно видеть пред собою

Одних обедов длинный ряд,

Глядеть на жизнь как на обряд

И вслед за чинною толпою

Идти, не разделяя с ней

Ни общих мнений, ни страстей.

(Глава восьмая, XI)

Выход из этого состояния определил Достоевский, лежит на религиозном уровне.

Для Онегина выход в том, чтобы смиренно одолеть дух праздности, узреть правду. «Не вне тебя, правда, а в тебе самом». Ибо вот Царствие Божие внутрь вас есть» (Лк. 17:21). «Ищите же прежде Царства Божия и рпавды Его…» (Мф. 6:33). Овладей собой и узришь правду» .

«Дух праздности унылой» в романе А.С. Пушкина «Евгений Онегин»Онегин как и Пушкин странствует в поиске истины, правда в отличие о автора, странничество Евгения приобрело лишь мертвую форму.

Противоположностью Онегину можно разве что отметить роль Татьяны в его жизни. Религиозный смысл её – в самопожертвовании.

Самопожертвование, самоотречение героини это есть опровержение культуры, в которой существовала тогда Россия, как это определил Достоевский, культуры эвномиизма (счастья на земле, земных удовольствий). Для Онегина таинства брака не существует, что подтверждается его претензиями на любовь Татьяны, так как для неё брак связан непосредственно с таинством:

Но я другому отдана;

Я буду век ему верна.

(Глава восьмая. XXVII)

Тем не менее, и Онегин, и Татьяна не смирились с идеей «рая на земле» и находятся в поиске истины, Онегин исходя из своей натуры, Татьяна из религиозных убеждений. Земное счастье как идеал признаётся судьбою героев невозможным. Залогом счастья в этом мире может стать лишь вера в спасение для мира горнего. Иначе мир будет казаться безнадёжным и пустым, что довольно чётко прослеживалось в судьбе Онегина.  

профессор Московской духовной академии, богослов и литературовед Михаил Михайлович Дунаев.

Из книги «Православие и русская литература». А.С. Пушкин.

 

Ямская слобода и её жители

Ямская слобода и ее жители

Подростковый клуб православного краеведения Ставросъ

Подростковый клуб церковного краеведения

Рязанская епархиальная библиотека ВКонтакте

 
Яндекс.Метрика