«Пропетое лето» как образ греха в басне «Стрекоза и Муравей» И. А. Крылова

Подробности: Опубликовано 15.02.2021 08:44

Как мы знаем, басня, как литературный жанр, открывает нам пороки и падения нашей души, с помощью различных образов, дабы показать нам правильное неделание подобных поступков. Таким примером служит одна из известнейших басен Крылова «Стрекоза и муравей».

«Попрыгунья Стрекоза
Лето красное пропела»

Начнём всё по порядку.

Во-первых, почему Стрекоза – попрыгунья?

Известно, стрекоза как насекомое не совершает различные прыжки, подобно кузнечику, и относится, выражаясь научным языком, «к классу крылатых насекомых».

Но почему же Крылов обозначил Стрекозу попрыгуньей?

Попрыгунья образно может означать подвижность, активность, а если следовать тексту басни, подвижность в своевольности, легкомысленности, необдуманности действий.

Во-вторых, «лето красное пропела». Под «летом» можно понять не только тёплое время года. В церковнославянском языке слово «лето» в первом своём значении переводится как «время», а только затем привычное в русских летописях обозначение «лета» как «год». Но также «лето» может означать жизнь во времени.

А значит, Стрекоза пропела, т.е. потратила своё земное время, свою жизнь на развлечения и пустоту.

Далее читаем:

«Оглянуться не успела,
Как зима катит в глаза».

Образ зимы не случаен. Ведь ещё с языческих славянских времён на Руси образ зимы всегда ассоциировался с образом смерти. А с принятием христианства, к образу зимы-смерти добавилось ещё одно понимание – образ духовного испытания, искушения в делах и мыслях. Данное понимание зимы как времени испытания было связано как с физическими условиями (частые болезни и смерти), так и с духовными (период молитвы и покаяния в зимние Рождественский и Великий посты). Зима как образ смерти подчёркивается и в басне:

«Помертвело чисто поле;
Нет уж дней тех светлых боле…»

Сама атмосфера зимы говорит о последнем часе жизни, как начале периода испытаний. Уход «светлых дней» есть осознание ограниченности жизни. В ветхозаветной книге Иисуса, сына Сирахова говорится:

«Во всех делах твоих помни о конце твоём, и вовек не согрешишь» (Сирах. 7:39)

Стрекоза тоже вступила в период испытаний и можно задаться вопросом: осознала ли она конец своему веселью, своей легкомысленности жизни, своей греховности, когда смерть уже стучится в дверь, из-за преследующих Стрекозу зимой голода и холода?

Прежде чем дать ответ, следует уточнить ещё один момент! Когда Стрекоза «приползла» к Муравью, состояние души её было наполнено тоской и унынием. Поэтому для Стрекозы Муравей стал своего рода исповедником, к которому она обратилась за помощью и утешением:

«Не оставь меня, кум милый!
Дай ты мне собраться с силой
И до вешних только дней
Прокорми и обогрей!»

Муравей, удивившись естественным образом, задаёт вопрос «исповеднице»:

«Кумушка, мне странно это:
Да работала ль ты в лето?»

«Кумушка» не случайно обозначено в обращении к Стрекозе. Значит, Муравей знал Стрекозу и о её образе жизни. Ведь кумовья всё знают друг о друге, поскольку «кум, кума» есть крёстный отец или крёстная мать, обязанность которых состоит в воспитании в свете православной веры вверенных им родителями и Богом детей. Как бы это странно не звучало, но Стрекоза родственница Муравью. Оказалось, что «крёстная» из Стрекозы никакая, поскольку, она отвечая на вопрос Муравья не раскаивается, но желает жить в грехах и дальше, забыв о труде:

«До того ль, голубчик, было?
В мягких муравах у нас
Песни, танцы всякий час,
Так что голову вскружило...
Я без души
Лето целое всё пела…»

Не изменение себя, но оправдание – вот к чему пришла Стрекоза. Для неё милей всего находится в греховном головокружении, нежели трудится. А если нет труда над душой, то откуда возьмётся желание трудиться внешне. Проще забыться, уйти в суету, нежели развивать свой ум, стремится к созерцанию жизни и пути к Истине. Преподобный Авва Исайя писал: