Духовная жажда Пушкинского «Пророка»

Подробности

Опубликовано 01.10.2019 14:02

В творчестве знаменитого поэта есть очень важная тема для размышления – тема духовного единства человека с Богом. Самым ярким произведением в данном направлении можно называть стихотворение «Пророк», написанное в 1826 г. Это период духовного перелома в судьбе Пушкина, о чём он пишет такие строки:

Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился.

Именно это состояние «Пророка» Пушкина является метафоричным воспроизведением состояния души поэта. Это есть выход из мрака, где поэта мучает духовная жажда – внутренне стремление твари к Творцу. Это есть, как говорит свт. Феофан Затворник, «жажда Бога». Святоотеческая мудрость говорит нам, что Бог не может спасти нас без нашего желания. Апостол Иоанн Богослов пишет:

«…стоял Иисус и возгласил, говоря: – Кто жаждет, иди ко Мне и пей (Ин. 7:37).

В Пушкинском «Пророке» проявляется философское осмысление синергии, соединение воли человека, свободно устремлённого к Творцу, изливающему Божественную благодать на всех и вся.

Однако что есть пророк? Пророк призван на особое служение, возвещение людям волю Божию и Небесную истину, насколько она открывается ему самому. Пророк всегда обличает в неправде, в грехе, доставляет боль словом своим и «глаголом жжёт сердца людей».

Пушкинский «Пророк» являет собой этот уровень служения:

«…И бога глас ко мне воззвал:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей»

Однако образ «Пророка» не раскрывает само духовное состояние поэта. Лишь в более позднем стихотворении «Странник» (1836 г.) Пушкин отразит свои духовные устремления в следующих строках:

Напрасно я бегу к сионским высотам,
Грех алчный гонится за мною по пятам…
Так, ноздри пыльные уткнув в песок сыпучий,
Голодный лев следит оленя бег пахучий.

В этом изложен духовный путь Пушкина – путь стремления к горнему свету, которому мешают идти путы греха. Лишь в Боге возможна синергия и через Него удовлетворяется воля человека, находящегося в греховных путах, что можно проследить в «Пророке»:

И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрыя змеи
В уста замершие мои
Вложил десницею кровавой.
И он мне грудь рассёк мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнём,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне я лежал…

профессор Московской духовной академии, богослов и литературовед Михаил Михайлович Дунаев. Из книги «Вера в горниле сомнений. Православие и русская литература в XVII – XX веках».