Не "вписавшаяся" в поколение: памяти Новеллы Матвеевой

news detailed picture4 сентября на 82-м году жизни ушла ко Господу Новелла Матвеева.

В начале 2016 года её имя вошло в список номинантов Патриаршей литературной премии имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. Русская Православная Церковь таким образом старается поощрить писателей, создавших высокохудожественные произведения, в которых прослеживаются духовные и нравственные ценности в жизни современного человека, семьи и общества.

Когда я увидела её имя в списке номинантов Патриаршей литературной премии, что-то удивлённо радостное всколыхнулось внутри. Имя и голос Новеллы Матвеевой помню с детства. У моих родителей была старая пластинка с её песнями. Но последние лет двадцать я уже практически ничего о ней не слышала. Только в 2014 году, в год её восьмидесятилетия  в «Литературной газете» и в «Нашем современнике» я увидела подборку её новых стихов. Это значит, что она продолжает писать. 

Пик её популярности был в 60-е – 70-е годы. По сути, она стала поэтическим символом эпохи «шестидесятников»; к слову, именно с её легкой руки слово «шестидесятники» и стало устойчивым определением. Она же принадлежит к числу основоположников жанра авторской песни в России. Булат Окуджава сказал: «Матвеева первая взяла в руки гитару». Вслед за ней запела под гитару вся страна. В 1966 году вышла первая отечественная бардовская пластинка. Это были песни Новеллы Матвеевой. К тому времени их знала вся студенческая молодёжь. Её песни «пели всюду».

Несмотря на свою популярность, она всегда старалась избегать всяких форм публичности. Фотографии того времени можно пересчитать по пальцам. Да и сами выступления популярнейшего автора были нечасты и непредсказуемы, а с годами становились всё реже. Бесстрашная и изящная в стихе и мелодии, Матвеева выглядела скованно и неловко на сцене, в лучах софитов, под взглядами сотен незнакомых людей и под прицелом объективов.

По её словам, тяга к уединению появилась у неё ещё в детстве. «От трусости, наверно, от страха, – говорит она. – Я – человек дикий, вести себя не умею. Мне очень легко выглядеть смешной. Поэтому я стараюсь быть как-то отдельно...»

Говоря о Новелле Матвеевой, невозможно не вспомнить и её ныне покойного мужа поэта Ивана Киуру. Все прожитые вместе 29 лет они держали друг друга за руки. Немногие воспоминания людей, близко знавших Матвееву и Киуру, свидетельствуют, что эта пара чем-то необъяснимо раздражала окружающих. То ли пренебрежением к «быту», то ли преданностью друг другу, то ли тем, что не давали информационных поводов, отгородившись невидимой стеной от внешнего мира. Гуляя вместе они могли внезапно приостановиться на дороге, уступая путь бегущему муравью или неторопливому жуку: «Пусть парень пройдёт»…

У меня перед глазами так и стоит её пластинка на обложке которой изображена не очень молодая женщина с волосами перетянутой ленточкой. А голос юный, почти детский. И мир в её песнях необычный, такой же по-юношески или даже по-детски непосредственный, добрый, можно сказать сказочный.

Наталия Моисеева

http://radiovera.ru/novella-matveeva.html

Самые проникновенные и мудрые цитаты Новеллы Матвеевой:

О месте поэзии

У кого-то нет места для поэзии, у кого есть. Все зависит от того, какое сам человек место занимает, какое у него направление ума и деятельности. И размер ума. Размер души. Если человек ничтожный, то у него никогда не было места для поэзии, ни прежде, ни теперь, ни завтра. Такие люди отрицают Шекспира, отрицают Гомера. Получается, живут в черных дырах. И ничего! Процветают. А другие наоборот – не специалисты пристраиваться. Но для них поэзия всегда была, есть, будет.

(из интервью журналу «Самиздат»)

О бардах

Я слово «барды» не люблю и называю авторов песен «полигимники». Я и себя отношу к полигимникам. От слова «Полигимния» – муза песнопения….Нынешним полигимникам не о чем петь. А правду они петь не хотят.

(из интервью «Литературной России»)

О помешательстве

Ненормальность ненормальности рознь. У меня в пьесе «Трактир Четвереньки» есть такой разговор Юнги и трактирного работника. «Я помешался на богатой почве, – говорит один, – а ты на бедной!». Вот и у нас сейчас почти все помешались на бедной почве. А бедная почва – это богатство! Помешаться на деньгах – значит быть таким дураком, каких свет не видал. У нас в России свет их не видал, а сейчас – видит.

(из интервью «Литературной России»)

Об оптимизме

Я всегда надеялась на добрых людей, на судьбу. Я оптимист по жизни. Хотя часто меня старались переделать в пессимиста. Но, думаю, добрых людей судьба сама выносит…

(из интервью «Литературной России»)

О книгах

Если бы не было жизни в книгах — В жизни бы не было книг…

(из стихотворения «Мяч, оставшийся в небе»)

О правде

На нас ничего уже не действует. То, что раньше мы воспринимали бы, как какой-то ужас, или возмутительные явления, не лезущие ни в какие ворота, на то теперь многие глядят почти равнодушно. Нас как будто нарочно подменили. Подменяют все, подменяют язык. Нас приучили к словам-«смягчителям», мы боимся слово молвить. Напрямик называть вещи своими именами. Ведь для этого надо сбросить оцепенение, это заклятие. Это как в сказках, где превращают кого в дракона, кого в лягушку. И потом должна приехать какая-то девица, и, извините, поцеловать этого дракона, или Иван Царевич взять эту лягушку в жены. Пока никто не едет, никто никого не спасает. Мы сами должны из этих лягушек, из этих – «зверь лесное чудо морское» в наш прежний облик вернуться. А как это сделать, если мы еще и материально под корень подрублены? Как это сделать, я не знаю. Но надо это заклятие суметь с себя сбросить. Пусть не у всех это получится, но у кого-то это получится.

(из интервью «Литературной России»)

О пассивности народа

Говорят, это у нас такой народ, от природы бездеятельный, не протестующий, покорный. Вовсе нет! А просто безоружный. Хоть бейся об стену лбом, а если твой оппонент вооружен, а ты безоружен – что тут сделаешь? Говорят, что народ пассивен. Он не пассивен, он безоружен. А другие вооружены. Вот в этом контрасте очень много коварства.

(из интервью «Литературной России»)

О плагиате

Никогда плагиат не выйдет из моды и будет всегда. Сейчас особенно без плагиата люди никуда – очень мало самостоятельно мыслящих и самостоятельно видящих. Отсюда все эти римейки. Одну и ту же чеховскую «Чайку» и так, и сяк уже переделали, и вверх ногами, и по-всякому. Потому что сами уже ничего не могут.

(из интервью «Российской газете»)

О бессмертии поэзии

Настоящая поэзия всегда остается поэзией, во все времена. Никто с ней ничего не сделает. Вот с поэтами – могут. Поэт – простой человек, а потому раним. Поэтам во все времена не легко было. А с поэзией, что можно сделать? Она всегда жива. Может быть, потому и жива, что поэтам не легко…

(из интервью Александру Сальникову)

О божественности поэзии

Никуда поэзия не может уйти! Все поэты могут уйти, а она останется. Поэзия – от Бога. Это помесь предвидения с воспоминанием. Поэзия препятствует превращению людей в носорогов (как у Ионеско!) сейчас, когда эти самые ионесковские носороги целыми стадами вырвались на волю. Поэзия – не только роза в цвету, но и кукиш подлому прагматизму – тому, который думает, что он все знает.

(из интервью «Российской газете»)

По материалам сайта Православие и мир

Ямская слобода и её жители

Ямская слобода и ее жители

Подростковый клуб православного краеведения Ставросъ

Подростковый клуб церковного краеведения

Рязанская епархиальная библиотека ВКонтакте

 
Яндекс.Метрика