Мужское училище в Ямской слободе г. Рязани было открыто 4 сентября 1838 года. В то же время оно относилось к ведомству Палаты Государственных имуществ. А в 1867 году училище перешло в ведение рязанского земства.
Первоначально в нём обучались только мальчики. Для девочек женское училище в Ямской слободе было открыто 20 сентября 1878 года.
До 1894 года училище для мальчиков и девочек находилось в одном съёмном помещении, здесь же были комнаты для учителей. Несмотря на то, что в этом доме было пять изразцовых печей, в отчёте за 1885/1886 год читаем:
«Класс для учеников старшего и среднего отделения зимою бывает так холоден, что дети не могут сидеть без верхнего платья, а иногда даже не могут писать. Передняя стена класса покрывается льдом, вследствие чего появляется такая сырость, что после 2-х уроков учения чувствуется головная боль» [1].
К 1893 году помещение, видимо, уже сильно обветшало, так что в отчётах написано о необходимости ремонта. Поэтому в 1894 году Земство выстроило специальное помещение для училища. Но оно, по отзывам, оказалось тесноватым.
В разные годы указанного периода в течение года мальчиков обучалось от 88 до 95, а девочек от 35 до 55.
Учебный год начинался с 1 сентября и заканчивался 15 мая.
Ямское мужское училище разделялось на три группы, в старшей и средней группе преподавал учитель, а в младшей преподавал помощник учителя. Курс обучения продолжался три года. Приём учеников производился ежегодно в начале учебного года. Дети обучались церковному пению и пели в церкви.
В начале 1917 г. Ямское приходское училище планировали объединить с церковно-приходской школой храма, как и все школы губернии. Об этом нам известно исходя из переписки с училищным советом при Синоде уездными отделениями Совета о слиянии церковно-приходских школ с земскими и начальными. 29 апр. – 1 мая 1917 г., где в одном из писем от 9 апреля 1917 г. сообщается следующее:
«Признать необходимость войти в соглашение с Уездным временным Исполнительным Комитетом по вопросу о слиянии церковно-приходских школ с земскими и другими начальными школами на нижеследующих основаниях:
1) чтобы весь учительский персонал был оставлен на своих местах,
2) чтобы школьные здания, составляющие ответственность церквей и впредь оставались неприкосновенной собственностью церквей,
3) чтобы была совместность наблюдения над учебно-воспитательным делом,
4) чтобы экономическое содержание школ было обеспечено исключительно казенными и земскими средствами.
Более того, Рязанский Епархиальный Училищный Совет предложил создать единую комиссию, сотрудничая с Рязанским Уездным Отделением и созданным после Февральской революции Рязанским временным исполнительным Комитетом в выработке единой народной школы. Однако немедленное же и полное слияние церковно-приходских школ с земскими и другими начальными школами Совет находит преждевременным, так как, по его мнению, окончательное решение вопроса о судьбе церковных школ должно принадлежать будущим реформированным приходам. В этом же документе подчеркивается, что данная инициатива была рассчитана изначально на Рязанский уезд, а впоследствии приобретал общее значение по всей епархии. В связи с этим Епархиальный Совет требовал всестороннего рассмотрения»[2].
Объяснялось это тем, что в период Первой Мировой войны 1914-1918 гг. многие школы Рязанской губернии, в частности приходские школы пребывали в удручающем положении, о чем нам известно из Протоколов Съезда о.о. Наблюдателей и других церковно-школьных деятелей от 9-го и 10-го февраля 1917 года:
«…до 1908 года население Рязанской епархии весьма охотно содержало церковные школы, так как это были школы дешевые нравившиеся народу по своему направлению не встречавшие препятствий для своего распространения в законе и доступные для народа. В виду этого они охотно содержались населением, легко находили для себя благотворителей и субсидировались даже Земством. С началом введения школьной сети дело круто изменилось в худшую сторону. Единую сеть осуществляло земство, которое считает себя деятелем и хозяином в распространении народного образования, а на церковные школы в большинстве смотрит, как чуждые для себя и по разного рода соображениям иногда даже нежелательные, которые оно с большим удовлетворением взяло бы в свои руки и повело бы в желательном для земства духе. В виду этого земства в большинстве неохотно приходят на помощь церковной школе, а некоторым совсем не дают никакого пособия на содержание церковных школ или даже дают в таком незначительном виде, что его даже и принимать обидно. Но это еще не главная беда. Самое большое несчастье церковной школы в том, что земство, пользуясь правом облагать местное население разного рода сборами, имеет в своем распоряжении огромные суммы на содержание своих школ. Вследствие этого население тех пунктов, где есть земская школа, избавлено земством от всяких расходов на содержание местной школы. Расходы эти покрываются земством из общеземских сборов со всего населения. Сельские общества скоро поняли эту выгодную для них сторону земской школы и частью по этим соображениям, а частью и под влиянием нарочитой пропаганды некоторых из земцев все чаще и чаще стали отказываться от содержания церковно-приходских школ. В другом пункте о проблемах обеспечения ц-пр. школ отмечается, что устойчивым источником дохода школ остаются поступления от церквей в размере 4,5 коп. душевого сбора. Отмечается, что данный источник дает солидную сумму. Согласно вечернему заседанию Съезда отмечался вопрос об учебных пособиях, имеющихся в школах по уездам, где земства Рязанского уезда отказывается обеспечивать школы средствами на новые книги и учебники. В постановлении отмечалось устранение подобных проблем». [3]
После Октябрьской революции 1917 г. Ямское земское училище в документах в 1919 г. обозначается как Ямская народная школа [4]
При училище, в помощь учащимся, формировалась библиотека. А основными учебниками в 1893 году были:
По Закону Божию:
Афинский П.И. «Книга для духовно-нравстенного чтения и первоначального наставления в Законе Божьем, составленная для народных училищ и сельских школ»;
Протопопов Д.И. «Изъяснение важнейших молитв православной церкви, заповедей и символа веры».
По русскому языку:
Баранов А.Г. «Наше родное: книга для классного и домашнего чтения в сельских народных школах с трёхлетним курсом»;
Пуцыкович Ф.Ф. «Практическая русская грамматика: учеб. пособие для учеников нар. и др. элементарных училищ: 340 письменных грамматич. Упражнений».
По арифметике:
Евтушевский В.А. «Методичка арифметики: пособие для родителей, учителей и учительск. семинарий»;
Гольденберг А.И. «Сборник задач и примеров для обучения начальной арифметике».
По церковнославянскому языку:
Евангелие;
Псалтирь;
По чистописанию:
Гербач В.С. (Русские прописи, составленныя согласно указаниям Училищнаго при Святейшем Синоде совета: руководство для учеников церковно-приходских школ).
Законоучителями в Ямском училище с первых лет его основания были священники Новоямской Николаевской церкви.
В данном разделе будут упомянуты педагоги, которые не имели духовного звания, кроме отца Петра Кроткова.
Майоранский Василий Павлов(ич) (ок. 1833 – уп. после 1859 гг.)
Федотьев Аркадий Петров(ич) (ок. 1835 – уп. после 1861 гг.)
Кротков Пётр Федоров(ич) священник (ок. 1817 – уп. после 1863 гг.)
Тихомиров Илья Ильич помощник наставника Ямского приходского училища (ок. 1839 – уп. после 1864 гг.)
Меженинова Ираида Владимировна (сен. 1866 – уп. после 1887 г.)
Степанова Александра Фёдоровна (уп. 1893 г.)
Литература
1. Сведения о земских и церковноприходских школах за 1885-86 учебные годы по Рязанскому уезду // ГАРО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 114.
2. Переписка с училищным советом при Синоде уездными отделениями Совета о слиянии церковно-приходских школ с земскими и начальными. 29 апр. – 1 мая 1917 г. / Отделением Уездным в Рязанское Уездное Отделение Епархиального Училищного Совета. 30 апр. 1917 г. // ГАРО. Ф. 632. Оп. 34. Д. 9. Л. 5.
3. Протоколы Съезда о.о. Наблюдателей и других церковно-школьных деятелей от 9-го и 10-го февраля 1917 года. Утреннее и вечернее заседания 9-го февраля. // ГАРО. Ф. 632. Оп. 34. Д. 8. Л. 43-45.
4. Требовательная ведомость на выдачу жалования учащих школ Ямской волости Рязанского уезда за Сентябрь 1919 г. // ГАРО. Ф-Р. 141. Оп. 1. Д. 54. Л. 2-3.