История храма

Рыбацкая слобода

Датой основания Николо-Ямского храма является 1788 год. Но его история началась значительно раньше – в Рыбацкой слободе.

В районе современных ул. Затинной и ул. Рыбацкой с давних времён находилась дворцовая рыбная Выползова слободка. Ведь там совсем рядом протекают речки с красивыми киевскими названиями – Лыбедь и Трубеж.

«Основным занятием жителей слободы была рыбная ловля. Рыбу ловили на Оке и других реках.  Это были лещи, судаки, щуки  и редкая для наших мест белорыбица. С XV века рыбу поставляли в Москву к Великому Государю», читаем мы в Рязанских епархиальных ведомостях за 1882 г.[1].

Рыбаки приносили неплохой доход в семью. Именно крестьянином Рыбацкой слободы был Зиновейка Колм(а)ыков, который на свои собственные средства в 1678 году построил в слободе на месте старой деревянной церкви новый пятикупольный каменный храм с колокольнею. Известна эта церковь была под именем Николы Мокрого. Такое странное название храм получил от местности, где он располагался. Весной реки разливались и до церкви можно было добраться только налодках. Отсюда и появилось название «мокрый». Это общепринятое объяснение. Однако есть и другое мнение историков: церковь назвали по иконе «Никола Мокрый». Эта икона известна в Киеве с XI века. На ней изображён святитель Николай со спасённым от утопления младенцем. Первые переселенцы, придя из Киевских земель на Рязанские, решили сохранить память о чудотворной иконе и построили Никольскую церковь.

На века строил храм Зиновейка с помощниками, более века и простоял, пока в 1786 году он не был разобран. Случилось это, когда Рязань начали застраивать по новому плану, и церковь Николы Мокрого в Выползовой слободе упразднили. Прихожан переселили на новое место и причислили к Новоямской церкви. А вот уже наш Новоямской храм и построили тогда из кирпича, досок и других материалов упразднённой церкви. Сюда же перенесли и иконостас, и всю церковную утварь, и серебряный напрестольный крест, и  храмовую икону святителя Николая. Многое забыто с тех пор, многое утеряно, многое порушено. Так, забылось место, куда в новом храме была положена надгробная плита Зиновейки Колм(а)ыкова. Серебряный напрестольный крест, который ещё в 1643 году приобрёл священник Иов Игнатьев, числился в храме до 1915 года, а потом, похоже, вместе с другими ценностями был реквизирован новыми властями в апреле 1922 года и исчез бесследно.  И всё же храмовая икона XV века святителя Николая Зарайского с 18-ю клеймами – сохранилась. Сегодня перед ней можно помолиться в Архангельском соборе Рязанского кремля. Так как она представляет историческую ценность, то находится под особым учётом и охраной.

Новая Ямская слобода

Начав говорить о новой Ямской слободе, нельзя не упомянуть и о старой. Располагалась она там, где теперь Николодворянская, а отчасти и Праволыбедская улицы. Был там и храм в честь святителя Николая. Сегодня он известен нам как Николо-Дворянский. На его истории мы останавливаться не будем, хотя для ямщиков, которых переселили в новую слободу, он был дорог. Ведь именно здесь они крестились, венчались, крестили своих детей. И в Метрических книгах храма записаны имена «наших» ямщиков. Смеем предположить, что именно из этого храма были переведены и священники в новый Ямской храм.

Несмотря на то, что план губернского города Рязани был утверждён 31 августа 1780 года, реально приступили к его перестройке только в 1782 году. Конечно, это было непросто и нескоро. Там, где сейчас стоят высотные дома на ул. Радищева, Горького, Свободы, были поля и выгоны. На улице Маяковского росла густая липовая роща, поэтому и назвали её первоначально Липецкой. 

Вот и Ямская слобода, хоть и переселили сюда жителей, не скоро обустроилась. На новом месте для кого-то начиналась новая жизнь, а для кого-то она и оканчивалась. Поэтому в 1784 году на территории Ямской слободы было выделено место под кладбище, где первоначально построили деревянный храм в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». Практически все жители Ямской слободы, за некоторым исключением, нашли здесь свой последний приют. Об этом свидетельствуют записи в Метрических книгах. А жителей в Ямской слободе было немало. По данным Клировых ведомостей за разные годы (1850-1910) в слободе насчитывалось от 213 до 347 дворов, в которых проживало от 1693 до 2027 человек (как тогда писали, душ – мужских и женских).

Давайте мысленно очертим границу Ямской слободы. Её центром был Никольский храм, расположившийся на главном Астраханском тракте. На нём мы остановимся отдельно. А пока о границах. Начиналась слобода от площади Ямской, которая в 1961 году после постройки театра была переименована в Театральную.

Сегодня к площади Театральной примыкает улица Есенина, в те времена называвшаяся Ряжской. Это была северная граница слободы. Южная граница уходила в сторону села Никуличи. На восток шла до Кальной слободы, на запад доходила до села Голенчино.

Ямская площадь входила в состав города. Но отделить её от жизни слободы невозможно. Поэтому несколько слов скажем и о ней.

Каждый, кто въезжал в Рязань с юга, не мог проехать мимо каменных кордегардий. «Они представляли собой пару небольших караульных домиков, расположенных симметрично по сторонам от тракта. Их фасады были обработаны ленточным рустом, а со стороны подъезда к городу стену прорезало одно арочное окно. Отрезки глухой ограды соединяли кордегардии с белокаменными обелисками. На гранях обелисков были помещены овальные ниши с изображением губернского герба»[2]. Эти сооружения были построены по проекту первого губернского архитектора Ивана Сулакадзева в 1786 году и сохранялись вплоть до конца 1920-х гг.

На чертеже кордегардий масштаб указан в саженях (1 саж. = 12.3 м.), что даёт возможность установить ширину проезжей части дороги между четырёхгранными столбами. Она составляет около 13 м., а высота самих колонн 9,5 м. Караульные помещения были не очень большими, размером 2х4 м. Этого было достаточно, что бы в них, в случае непогоды могла разместиться стража. Дорогу между колоннами перекрывал шлагбаум. Купцы, привозившие в Рязань товар, должны были платить пошлину.

В центре Ямской площади стояла часовня. Она напоминала о посещении 30 мая 1819 года города Рязани императором Александром I. Государь ехал тогда с юга страны, въезжал по Астраханскому тракту в город и проезжал мимо церкви. Но на тот момент храм выглядел немного по-другому, не было ни колокольни, ни трапезной расширенной части – всё это появится позже. Вполне возможно, что часовня была построена по проекту уже четвёртого губернского архитектора Н.И. Шеина в 1819 году. Как и кордегардии, её ещё можно увидеть на фотографиях конца 1920-х гг.

Значительное место на площади занимали кузницы. А всё остальное пространство между кузницами, часовней и домами три раза в неделю заполнялось телегами, обозами, продавцами [3]. Покупатели и торговцы съезжались на ярмарку со всех окрестных деревень — Песочная, Кальное, Дядьково, Шереметьево, Никуличи и прочих более дальних сёл.

Никольский храм – центр слободы

Как уже упоминалось, первоначально храм выглядел совсем не так, как в наши дни. Выстроенный в 1788 г. из кирпича и другого стройматериала разобранного храма из Рыбацкой слободы, он был намного меньше. В 1822 году построили колокольню, а в 1826 году расширили придельную часть. Было это сделано стараниями старосты храма крестьянина Ивана Ивановича Жучкова (некоторые сведения о нём представлены в главе о старостах). Более привычный для нас вид он приобрёл в 1845 году.

Какой архитектор «приложил руку» к нашему храму, мы сказать точно не можем. Так как храм несколько раз достраивался и расширялся, то назовём несколько имён зодчих, занимавших должность губернских архитекторов, трудившихся в годы, когда церковь достраивалась. Мы можем предположить, что к первоначальной постройке храма всё-таки имел отношение первый губернский архитектор Иван Григорьевич Сулакадзев. С 1780 года его главными задачами были застройка, как губернского цен­тра, так и уездных городов Ря­занской губернии. А застройка в конце XVIII века в Рязани велась самая активная. Иван Сулакадзев в одном из своих рапортов сообщал, что у него было столько работы, что он не успевал делать чертежи. Этим мы можем оправдать отсутствие чертежей и на наш храм. Да и от храма того периода уже практически ничего и не осталось. С 1812 по 1823 гг. губернским архитектором был Н.Д. Шеин. Архитектор-реставратор С.В. Чугунов приписывал Шеину «проекты целого ряда сельских приходских храмов, выдержанных в стиле позднего классицизма, и близкие ампиру, отличающиеся высоким профессиональным уровнем» [4]. В это время в 1822 году как раз была построена и наша колокольня. Придельную часть Никольской церкви расширяли в 1826 году, в это время губернским архитектором служил А.Е. Биндеман.

Привычная для нашего взгляда придельная часть храма, обустроенная в 1845 году, возможно, была изменена по проекту Н.И. Воронихина. Об этом пишет и Чугунов [4], а мы не можем не согласиться.

Подробное описание Николо-Ямской церкви в 1845 году нам оставил в «Рязанских губернских ведомостях» священник храма Пётр Внуков. Приводим отрывок из его статьи: «Высота храма от фундамента до купола (включительно) 70 аршин. Средняя из пяти глав ея сквозная с 4 окнами имеет 12 аршин высоты, главы обтянуты Английскою белою жестью с золочёнными по местам репьями червонным золотом. Кресты на главах также вызолочены. Внутренность настоящей церкви от восточной стены до западной 22 аршина, кроме алтаря. От южных дверей до северных 18,5 аршин; карниз у порталей ещё не отстроенных, будут поддерживать 4 колоны римского стиля, величиною каждая 15 аршин. В настоящей церкви три яруса окон, верх которых поддерживается арками, а бока и промежутки украшены полуколоннами из белого камня. Снаружи ещё не отштукатурена, трапеза между колокольнею и настоящею занимает пространство 30 аршин; высота ея 14 аршин. Свод трапезы поддерживается четырьмя квадратными колонами на южной и северной сторонах; в средине большие италианские окна, снаружи обставленные четырьмя полуколоннами во всю длину под карниз. В трапезе два придела: на правой стороне св. мучеников Флора и Лавра, на левой – преподобного Марона. Трапеза и колокольня построены прежде настоящей церкви на месте старых. Колокольня от основания до креста имеет 86 аршин; в ней как и в настоящей церкви 3 яруса, и вся почти кругом обнесена полуколоннами из белого камня»[4].

В другой статье «Рязанских губернских ведомостей» за тот же 1845 год, уже по завершении строительства и освящения храма, священник Пётр Внуков писал: «Храм святого и чудотворца Николая, своим изяществом и огромностью, и соразмерностью частей, хотя отстроен был и в разное время, – есть новое доказательство совершенства новейшей архитектуры и не только для губернского города, и в добавок, при скудных денежных средствах (70000 руб.). Этот величественный храм, живой памятник усердия и благочестия казённых крестьян Ямской слободы, по справедливости заслуживает ту похвалу, которою пользуется от всех, кто видел его. Честь и слава Русскому уму и досужеству! Хвала и слава усердию православного народа! В настоящем 1845 году, храм окончательно отделан постройкою и, августа 16 дня Высокопреосвященным Гавриилом, Архиепископом Рязанским, был освящён…» [4].

И в наши дни, несмотря на то, что пока храм не восстановлен в прежнем благолепии, он выделяется своей архитектурой. Давайте обратим внимание и на церковную колокольню 1822 года постройки. Высота её составляла «от основания до креста 86 аршин», т.е. 61,1 метров. Долгое время она была самой высокой не только в округе, но и в г. Рязани. Ведь знаменитую колокольню Рязанского Кремля высотой 83,2 м. смогли построить только в 1840 году. Путешественники и с южной, и с восточной стороны издалека видели купола храма и колокольню Ямской слободы. А для рыбаков, заплывающих из Оки в Трубеж, эта колокольня служила ориентиром-маяком.

До 1862 года в Николо-Ямском храме было три престола: главный в холодной летней части – в честь святителя Николая чудотворца. В придельной тёплой части – с правой стороны в честь святых Флора и Лавра, а с левой – в честь святого Марона Чудотворца. В 1862 году при настоятеле храма отце Петре Крылове в середине арки над дверью устроили ещё один престол в честь святителя Григория просветителя Армении. Тёплая часть храма  отапливалась четырьмя голландскими печами, отделанных изразцовой плиткой.

В личном архиве С.В. Чугунова [4] сохранились выписки о Николо-Ямском храме. Вот какие детали были у него отмечены: «всех окон больших – 41; дверей наружных – 5, из них 2 железные и три деревянные с застеклённым верхом».

На фотографии храма начала XX века хорошо видны часовни. Информация о них есть также в записях С.В. Чугунова со ссылкой на 1845 г.: «При церкви были две каменные часовни. Первая в длину 1 арш. 7 вершк.; в высоту 6 арш. 4 вершк. Вторая часовня каменная крытая железом в длину 7 арш.; ширину – 6 арш. и в высоту 4 аршина 3 вершка».

Часовни стояли на церковной земле. Клировые ведомости сообщают, что приходу принадлежало три десятины земли, то есть чуть больше трёх гектаров. Напротив церкви, стояли два деревянных дома для причта – служителей храма и их семей – и хозяйственные постройки. Часть земли сдавалась в аренду.

Главной опасностью для поселян, живших в деревянных домах, всегда были пожары. Так, в 1837 году в центре Рязани был большой пожар, уничтоживший множество построек. По-видимому, до Ямской слободы он тогда не дошёл. А вот в 1848 году, рядом с храмом было сильное возгорание, из-за которого тогда утерялись некоторые документы на церковную землю. 

К сожалению, это всё, что нам известно о благоустройстве храма. Последние скудные сведения о внутреннем убранстве храма мы находим уже в «Акте изъятия церковных ценностей» [5]. В 1922 году 20 и 24 апреля в Николо-Ямском храме, как и в других церквях Рязани, хозяйничала комиссия, которая в присутствии представителей от группы верующих: А.И. Канюшина, И.Д. Прокофьева, И.С. Васильева и А.Н. Фефелова отбирала церковные ценности. На скорую руку были сделаны акты и описи, которые, однако, передают нам очень важные сведения о том, что имелось в храме до его разорения. Чтобы не утруждать читателя орфографическими ошибками и небрежностями из тех записей мы представим уже упорядоченный список изъятых серебряных украшений и церковной утвари.

Из церковной утвари: два креста, два Потира, две лжицы, две звездицы, четыре тарелочки,  два дискоса, две обложки с Евангелия.

Серебряные ризы на иконах: Спасителя, святого Архангела Михаила, Воскресения Христова, свт. Иоанна Предтечи,  св. апп. Петра и Павла, вмч. Димитрия Солунского,  на трёх иконах Божией Матери, на двух иконах свт. Николая Чудотворца.

Кроме серебряных риз, иконы Божией Матери «Фёдоровская» и святого апостола Иоанна Богослова были украшены камнями.

Некоторые иконы имели серебряные венчики с камнями: Матери Божией, вмч. Димитрия Солунского, свт. Николая Угодника.

Был также снят флаг с иконы Димитрия Солунского.

Всего из храма за эти два дня было изъято серебра: 4 пуда, 43 фунта, 155 золотников. 

Ещё тринадцать лет после ограбления в церкви велись богослужения, пока 8 июня 1935 года Николо-Ямской храм не был передан общине обновленческого направления.

25 октября 1935 года православная община ходатайствовала перед Культкомиссией при Рязгорсовете о предоставлении ей в пользование Николо-Ямского храма.

Вот имена этих благочестивых прихожан:  Иван Арсеньевич Пустовалов, Елена Евгеньевна Ананьина, Пелагея Ивановна Архипова, Егор Михайлович Осипов, Сергей Дмитриевич и Александр Дмитриевич Синицыны, Ефим Павлович Ионов, А.Л. (неразборчиво). Они письменно давали обязательство выполнить ремонт храма. Готовы были приступить к ремонту с начала весны 1936 года. Зимой планировали готовить материал. Но всё сложилось иначе – 10 ноября этого же года по решению Горсовета храм передали под гараж Коммунального Отдела.

На этом 147-летняя история храма закончилась. Наступило затяжное время осквернения. Но Господь ныне дал нам всем шанс для возрождения святыни. Скорее всего, это произошло по молитвам благочестивых прихожан храма (о некоторых из них мы поведаем дальше), а также святых, молившихся в Николо-Ямском храме. Точно известно, что бывали здесь и святитель Гавриил (Городков), святой блаженный Василий Кадомский, и святая блаженная Любовь Рязанская, и священномученик Мина (Шелаев) Рязанский, а также священномученик Иувеналий (Масловский). Завершить эту главу хочется словами свидетеля событий послереволюционных событий С.Д. Яхонтова, воспоминания которого хранятся в ГАРО. «Куда же было деваться Ювеналию с его паствой, оставшейся верной ему, хотя и разбитой и запуганной? Более уцелевших храмов в городе не осталось. Были только три храма за городом: в Ямской слободе, Троицком монастыре и на Скорбященском кладбище. Ямской храм, кроме Успенского собора, был самый большой. Колоссальный храм – остановил на себе внимание Ювеналия, чтобы сделать его своею кафедрою. Но храм давно не ремонтировался и ремонт назначил Горсовет такой, что приход не в силах был его выполнить. К тому же в Ямской слободе устроен был колхоз. Поэтому от ремонта, как непосильного – отказалась слобода, а отсрочки не давали –  Храм закрыли и завалили его внутри капустой  и прочими овощами из колхоза. И колосс 5-главый  стоит и доселе с укором смотря с своей многосаженной высоты на равнодушие рязанцев» [6].

Главная Российская дорога

Алтарная часть Николо-Ямского храма обращена в сторону бывшего Астраханского тракта (ныне ул. Циолковского). Ещё в XIV в. задолго до постройки церкви здесь проходила дорога, которая соединяла столицу Российского государства Москву со столицей золотоордынских ханов Сарай-Бату. В те давние времена ордынская дорога играла важную экономическую и торговую роль в жизни Руси. По ней татары гоняли в Москву для продажи косяки коней, а в конце ХV в. астраханский хан ежегодно этим же путём направлял в Москву своих послов и купцов с караванами восточных тканей, шёлком и другими товарами. Возможно, и рязанские князья в Орду ехали этой дорогой. По тракту в 1554-1556 гг. проходили отряды, направленные царём Иваном Грозным для покорения Астраханского ханства. Тогда же, в XVI столетии, вблизи крупных городов создаётся особый тип поселения – ямская слобода. Хотя само слово «ямщик» было широко употребительным уже в XIV в. Первоначально так называли лиц, ведавших ямом – своего рода станционных смотрителей.

Основными жителями Ямской слободы, естественно, были ямщики. Это были государственные крестьяне, освобождённые от подушного и других налогов. До середины XVIII века они не несли и рекрутскую повинность. Ямы предназначались для смены лошадей и отдыха проезжающих и представляли собой селение из нескольких изб, конюшен и сараев. На дорогах с интенсивным движением устраивались станы по 50 и более дворов. Со второй половины XVII века начинались попытки организовать дорожную службу – ставились указатели, измерялось точное расстояние, но вполне удалось это сделать только при Петре I.

В начале XVIII века при Екатерине II был введён должностной штат почтового управления, вместо «пожизненно обязанных ямщиков» набирали почтовых служащих по вольному найму, по всей стране была установлена единая почтовая трасса. Почтовые станции (ямы) стояли друг от друга на расстоянии 30-50 вёрст (1 верста = 1,0668 км). В путеуказателе за 1791 год хорошо видно, через какие станции ехал путник из Рязани до Тамбова [7]. В нём было также указано расстояние между станциями: до Гребнево – 31 верста; до Суйска – 26 вёрст; до Пехлеца – 24 версты; до Ряжска – 30 вёрст; до Благой – 37 вёрст; до Илолаевки – 35 вёрст; до Козлова – 30 вёрст; до Бельска – 18 вёрст; до Лысой горы – 35 вёрст; до Тамбова – 20 вёрст. На каждой станции меняли лошадей, ремонтировали повозки, отдыхали. Мы не будем останавливаться на трудностях и опасностях, которые поджидали и ямщиков, и путников. Об этом красочно рассказано в литературных произведениях. Вернёмся к нашей дороге.

К концу XIX века движение по Астраханскому тракту как легковое, так и грузовое было довольно большое, особенно зимой и осенью. Из сведений «О состоянии трактов по Рязанской губернии» за 1897 г. мы узнаём, что по этой дороге везли хлеб, пшено, овёс, яблоки, овощи, живность, замороженную свинину, лавочный товар, сено, соль, железо, чугун, лесные материалы, дрова. По тракту проводили много лошадей, гоняли рогатый скот, овец. Можно представить себе, каково было состояние дороги после прогона скота. Протокол пристава Астраханской части за 1916 г. говорит о том, как выглядела дорога возле храма: «По Ямской слободе мостовая проходит на протяжении 400 сажень. От Ямской заставы до церкви расстояние 250 сажень, мостовая перемощённая в минувшем 1915 году найдена в хорошем состоянии и для проезда удобна. Далее – от церкви до шлагбаума Московско-Казанской железной дороги – проезд по мостовой сопряжён с большими затруднениями, так как на этом участке, особенно начиная от церкви, имеются в большом количестве глубокие ямы, выбоины и колеи. Параллельно шоссе имеется побочная, не мощённая дорога, но ею не пользуются» [8].

Когда в Рязани в 1864 году прошла железная дорога, значение ямской слободы резко упало. Ямщикам пришлось менять вид своей деятельности. Но всё же большая часть потомков ямщиков продолжала жить и кормиться мелким извозным промыслом до конца XIX – начала XX веков.

В середине XX века Ямская слобода Рязани слилась с городом и совершенно утратила свой характер. Изменилось и название Астраханской улицы. В 1919 г. её сначала переименовали в улицу Советскую, в 1924 году – в улицу Ленинскую, в 1994 году попытались вернуть старое название, но в 1997 году она вновь стала улицей Ленина. Ту же часть Астраханского тракта, вдоль которой стояла Ямская слобода и на которую ныне смотрит алтарь Николо-Ямского храма, в 1961 году переименовали в ул. Циолковского [9].

Ушли в прошлое ямщики и извозчики. Теперь не услышишь на городских улицах цоканье копыт и лошадиный храп. Не почувствуешь запаха печного дыма, окутывающего резные фасады домов. Наступила «новая эра». Она поглощает остатки старины, напоминающей нам о другой России. И всё же, если замедлить шаг на улице Астраханской и посмотреть на особенности архитектуры, то можно увидеть широкие арочные проходы, в которые въезжали извозчики. Арки вели  вглубь городских усадеб с цветущими садами, сараями, амбарами, ледниками.

При более внимательном взгляде мы увидим небольшие железные столбики в углах арки. Проезжая через неё, извозчик мог зацепиться выступающей частью колеса за угол здания. Чтобы этого не произошло, по углам арок вкапывали колёсоотбойные тумбы. В каких-то городах это были невысокие гранитные столбики. В Рязани для этих целей использовали обрезки рельс от узкоколейной железной дороги.

Литература

1. Добролюбов И. Краткий исторический очерк церкви «Николы Мокраго» (бывшей в г. Рязани) / / Рязанские епархиальные ведомости. – 1882. – № 7. – С. 202-210.

2. Свод памятников архитектуры и монументального искусства России: Рязанская область. – М. : Индрик, 2012. – 880 с. : ил.

3. Сведения о состоянии трактов по Рязанской губернии 1897 – 1900 г. // ГАРО. Ф.29. Оп. 534. Д. 43.

4. Материалы о Николо-Ямской церкви в г. Рязани (краткая характеристика памятника архитектуры) // ГАРО. Ф. Р-6859. Оп. 1. Д. 140.

5. Постановление президиума ВЦИК об изменениях в административном делении Рязанской губернии… об изъятии церковных ценностей и др. 1925 г. // ГАРО. Ф. Р-4. Оп. 1. Д. 9.

6. Воспоминания С.Д. Яхонтова // ГАРО. Ф. Р-2798. Оп. 1. Д. 98.

7. Рубан В.Г. Всеобщий и современный гонец и путеуказатель, или Полный повсеместный российский и повсюдный европейский дорожник / Собран и издан к. с. В. Рубаном ; Иждивением В. С[опикова]. – Санкт-Петербург : [Тип. Сытина], 1791.

8. Шоссе к свалкам 1916 г. // ГАРО. Ф. 178. Оп. 1. Д. 4450

9. Улицы Рязани. Рязанская топонимика в событиях и лицах. – Рязань : ИП Жуков В.Ю., 2018. – 272 с.